Ай да Пушкин!..
от Natali | в категории Интересно, Светская хроника, Шоубиз | 08-08-2011
0
Сергей Безруков презентовал в Киеве четырехчасовой спектакль о жизни и творчестве великого поэта.
Мне кажется, все-таки можно было сделать по-человечески: устроить творческий вечер, рассказать о съемках картины «Пушкин.
Последняя дуэль», повспоминать, как впервые сыграл Александра Сергеевича еще в пятом классе, почитать любимые стихи — по-безруковски талантливо, переживая и проживая каждую строчку.
Но вместо этого народный артист России и народный любимец выплеснул на зрителей непонятно что непонятно какого жанра — долгое, нудное, плохо написанное.
Зато распиаренное дальше некуда.
Наверное, не было канала, который не анонсировал фильм-спектакль «Пушкин» как достойный внимания публики.
И не было зрителя, который допускал, что гора разродится уж если не мышью, то чем-то мышиным...
"Вот за этот талантливый народ мы и пойдем на сенатскую площадь"
11 января 1825 года в Михайловское, где находился опальный поэт, приехал его друг по Царскосельскому лицею Иван Пущин — будущий декабрист и, судя по всему, убежденный геронтофил, поскольку тискал, мял и целовал няню Арину Родионовну с таким рвением, что становилось страшно. Хотя «голубка дряхлая», похоже, ничуть не смущалась, поскольку, накатив с барчуками настоечки, то и дело повторяла: «Эх, мне бы скинуть годков 20 — уж я бы с такими молодцами развлеклась!». А потом пошла плясать, горланя похабные частушки вроде: «Подержи меня за жопу, я плечами потрясу...».
Держать няню пьяные, но все-таки дворяне отказались, спровадили за дверь: им предстояла вторая часть Марлезонского балета — выступление крепостной девки Олюшки, которую милостиво обрюхатил Александр Сергеевич. Исключительно за талант — от прочей дворни девка отличалась тем, что умела петь и играть на гитаре. «Ваш батюшка принесли ее мне и сказали: «Не выучишься — возьму и о башку твою расшибу!».
«Вот за этот талантливый народ мы и пойдем на Сенатскую площадь!» — восклицает будущий декабрист. «За Русь!» — вторит ему Пушкин, поднимая очередную рюмку. А Оленька на радостях затягивает цыганский романс: господа же оценили... Однако духовное единение помещиков с народом длилось недолго — пришло время телесного. Услужливая Арина Родионовна сообщила, что «две девки в бане уже намылись и постель гостю греют». «Если одна не понравится, будет выбор», — объяснил другу Александр Сергеевич. «А если понравятся обе?». — «Тогда помогай тебе Господь!».
«Нет, ну какая мерзость! — плевалась дама средних лет, покидая зал уже после первой, михайловской части четырехчасового действа. — Что это за жанр такой?». — «Издевательство», — отвечал ей муж.
А Безруков и компания, работающая в его антрепризном театре, продолжали «скорбный труд и дум высокое стремленье». Оленьку выслали куда подальше, в Болдино, и со сцены действие переместилось на экран — там шли новеллы, снятые Сергеем специально для спектакля.
Анна Шестак «Бульвар Гордона»